Часто в рамках разбирательства в международном коммерческом арбитраже в отношении одной из сторон вводится процедура банкротства. Как она влияет на арбитражное соглашение, какие правовые последствия порождает иностранное банкротство и связан ли иностранный управляющий арбитражной оговоркой, рассказывает эксперт.
Процессуально-правовые последствия
В России процедура банкротства касается всех аспектов правового положения должника, напоминает преподаватель департамента общих и межотраслевых юридических дисциплин факультета права НИУ ВШЭ Александр Костин. Один из самых важных – право на обращение в суд, так как все требования к неплатежеспособному должнику могут быть предъявлены только в рамках процедуры банкротства. Кроме того, прекращаются полномочия органов управления обществом, которые теперь реализуются арбитражным управляющим. При этом сделки, которые ранее были заключены органами управления обществом, при банкротстве могут быть оспорены.
Однако в иностранном государстве такие правовые последствия возникнут не сразу. Процедура банкротства вводится на основании судебного акта, который в силу принципа суверенитета не обладает действием за пределами государства, где был вынесен. Таким образом, чтобы правовые последствия иностранного банкротства вступили в силу, требуется согласие соответствующего государства. Но для каких правовых последствий требуется признание иностранного судебного акта, а какие возникают непосредственно в силу действия национального законодательства?
Для начала следует разграничивать процессуальные и материальные последствия трансграничного банкротства. «Процессуальные последствия в виде запрета обращения в какой-либо суд, кроме суда открытия процедуры банкротства, обладают публично-правовой природой. В данном случае ограничивается право кредиторов на обращение в национальные суды, тем самым дается право на защиту, которое в том числе гарантировано Конституцией РФ. Возникнуть данное последствие может только в результате признания иностранного акта об открытии процедуры банкротства», – считает Александр Костин.
Подобный вывод следует из судебной практики: эксперт приводит в пример постановление Девятого арбитражного апелляционного суда (от 09.12.2010 № 09АП-29002/2010-ГК по делу № А40-51414/10-141-423), когда российская компания решила взыскать с австрийской задолженность по договору подряда. В свою очередь, австрийская компания сослалась на процедуру банкротства, которая была введена в ее отношении коммерческим судом города Вены. Однако российский суд указал, что российский закон «О банкротстве» не распространяется на иностранные компании, и в прекращении производства по требованию австрийской компании было отказано.
Существует также вопрос о том, в каком порядке следует признавать те или иные иностранные судебные акты об открытии процедуры банкротства. Порядок зависит от того, требуют ли они исполнения (статья 409 ГПК РФ, статья 241 АПК РФ) или подлежат только признанию (статьи 413-415 ГПК РФ, статья 245.1 АПК РФ). Именно те судебные акты, которые должны быть впоследствии исполнены, требуют признания на основании определения российского суда.
В частности, это следует из постановления Девятого арбитражного апелляционного суда (от 04.10.2018 № 09АП-51512/2018). Российская компания обратилась с иском к немецкому обществу о взыскании задолженности по договору оказания юридических услуг. В рамках разбирательства в российском суде немецкая компания сослалась на то, что в отношении нее введена процедура банкротства и, как следствие, исковое заявление подлежит оставлению без рассмотрения. Применительно к данному делу Девятый Арбитражный апелляционный суд указал, что решение немецкого суда о банкротстве не было признано в России в порядке статей 241-245 АПК РФ и, следовательно, основания для оставления заявления без рассмотрения отсутствуют.
Материально-правовые последствия
Среди материально-правовых последствий открытия процедуры банкротства Александр Костин отмечает в первую очередь возникновение полномочий иностранного арбитражного управляющего. В Российской Федерации такие полномочия, а также дееспособность иностранной компании, определяются статьей 1202 ГК РФ «Личный закон юридического лица».
«Согласно данной статье, объем полномочий и порядок их изменения у иностранной компании определяется законодательством государства, где компания учреждена. Поскольку иностранная процедура банкротства в том числе затрагивает дееспособность иностранной компании, мы можем сделать вывод, что иностранные судебные решения о банкротстве порождают правовые последствия в части полномочий иностранного арбитражного управляющего без признания соответствующего судебного акта на основании статьи 1202 ГК РФ», – считает юрист.
Так, в судебной практике есть случай, когда итальянский управляющий обратился в российский суд с требованием указать его в качестве владельца ценных бумаг. При рассмотрении данного дела российский суд отметил, что в данном случае объем полномочий итальянского управляющего должен быть установлен в соответствии с итальянским законом.
Также возникает вопрос, связанный с оспариванием сделок, которые ранее были заключены органами управления иностранного общества, в отношении которого была введена процедура банкротства. В связи с этим, отмечает Александр Костин, показательно решение высшего арбитражного суда по делу литовского банка СНОРАС (Постановление Президиума ВАС РФ от 12.11.2013 №10508/13 по делу № А40-108528-12-50-1134). В отношении него был введен мораторий на основании решения Центрального банка Литвы, а органами управления банка были заключены сделки зачета с российским обществом. После введения моратория управляющий банка обратился в российский суд, который указал на необходимость установления объема полномочий литовского управляющего.
Процедура банкротства может вводиться как в отношении иностранного гражданина, так и российского, постоянно проживающего за рубежом. В отношении иностранного гражданина изменение объема дееспособности определяется правом государства его гражданства, но если он постоянно проживает в Российской Федерации, то применяться будет российское право. У российского гражданина подобное изменение не будет признано, поскольку в отношении него всегда применяется российское право.
Банкротство и арбитраж
Насколько введение процедуры банкротства в отношении иностранного участника влияет на действительность арбитражного соглашения?
«Как мы знаем, основанием для передачи спора в международный коммерческий арбитраж является арбитражное соглашение. Как следствие, его недействительность влечет за собой отказ или основание для отмены арбитражного решения. Поскольку процессуальное последствие трансграничного банкротства в виде запрета на обращение в суд вне конкурсного производства обладает публично-правовой природой, введение процедуры банкротства в отношении иностранного участника разбирательства само по себе не затрагивает действительность арбитражного соглашения, то есть арбитражное разбирательство может продолжаться, и состав арбитража вынесет действительное решение», – говорит эксперт.
Подобный вывод подтверждается анализом арбитражной практики. В рамках разбирательства МКАС при ТПП РФ (от 10.06.2010 по делу № 196/2009) в адрес состава арбитража поступило письмо, согласно которому в отношении английского ответчика была введена процедура ликвидации (по своей структуре она аналогично процедуре банкротства). По мнению ответчика, разбирательство в МКАС при ТПП РФ должно было быть приостановлено в силу статей 43-44 приложения «В» Закона Великобритании «О банкротстве» 1986 г.
Однако состав арбитража указал, что в данном случае английский закон не обладает экстерриториальным действием. Поскольку местом арбитража является Москва, то этот закон не затрагивает данное разбирательство и оно может быть продолжено.
Отдельной темой в трансграничном банкротстве является действие арбитражного соглашения по кругу лиц. Вправе ли иностранный арбитражный управляющий заменять сторону арбитражного разбирательства, в отношении которого была введена процедура банкротства, а также получать процессуальные документы по делу? Как считает Александр Костин, да, вправе. Такое решение основано на том, что после введения процедуры банкротства иностранные арбитражные управляющие получают право действовать от имени общества.
Кроме того, разбирательство в международном коммерческом арбитраже, отмечает юрист, может прекратиться не только на основании вынесения решения, но и на основании постановления состава арбитража. Это может произойти, если дальнейшее разбирательство будет признано ненужным и невозможным.
«Между российской компанией и компанией, учрежденной в штате Делавэр в США, возник спор, и в отношении американской компании была введена процедура банкротства. В частности, в адрес состава арбитража поступили документы от управляющего делавэрской компании о том, что в силу закона штата Делавэр все споры должны рассматриваться в рамках разбирательства о банкротстве, и по этой причине разбирательство подлежит прекращению без вынесения решения. Состав арбитража опросил мнение истца, и истец также пришел к данному выводу, поскольку он уже вступил в конкурсный процесс в штате Делавэр, то есть включился в реестр кредиторов. В данном случае основанием для прекращения разбирательства без вынесения решения послужила совместная воля сторон», – рассказывает Александр Костин.
Тем не менее, в случае если в отношении иностранной компании введена процедура банкротства, и при этом решение об открытии процедуры не было признано на территории РФ, то разбирательство по делу без вынесения решения не может быть прекращено.
Больше о влиянии трансграничного банкротства на международный коммерческий арбитраж – в лекции Александра Костина. Узнать больше об арбитраже в российской и международной практике – в онлайн-курсе «Арбитраж (третейское разбирательство)».
Источник изображения: freepik – www.freepik.com
Вам также может понравиться
